Вы здесь

Сложные оттенки простых красок

Янина Болдырева — художник легкий. Она относится к тому типу творческих людей, у которых нет страха перед новым материалом: в одно и то же время может работать над фотопроектом (а фотография для нее — особая любовь), создавать графику, писать огромную, в сотни квадратных метров, стенопись. За этой легкостью и свободой, способностью адаптироваться, конечно, стоит и профессионализм — навыки, приобретенные в учебном классе: Янина Болдырева — дипломированный художник-монументалист, окончила Новосибирскую архитектурно-художественную академию. И она очень темпераментна, что влияет на ее вовлеченность в художественный процесс, на творческую активность и разнообразие интересов.

Большинство сибирских художников редко меняют даже авторскую манеру, не говоря уж об излюбленной теме или жанре. Для деятеля искусства, интегрированного в арт-рынок, узнаваемость — гарантия продаж, успех напрямую связан с ответом на ожидания потребителя, постоянство и устойчивость стиля диктует «школа», художники часто стремятся опереться на традицию, воспринимаемую как набор удачных решений, готовых лекал; отчасти это обусловлено привычной замкнутостью художественного мира, его «герметичностью», отчасти — тем, что общество и зрители, особенно в провинциальных городах, воспринимают искусство как каноничный набор узнаваемых «вещей».

И отчужденность художников, и предсказуемость реакции зрителей — следствие общей заторможенности культурных процессов. Но последнее десятилетие резко поменяло расстановку сил в художественном мире — исчезла качественная разница между провинциальным и столичным искусством, более того — провинциалы получили своего рода «бонус»: их опыт, образы и сама материя провинциальной жизни оказались отличным материалом для искусства. Художники «из регионов» активно пробивают себе путь в большом искусстве, многие весьма успешно выставляются в столицах. Мастера генерации, к которой принадлежит Янина Болдырева, свободны от привычки преклонения перед авторитетами — у них словно не было учителей, они не принадлежат какому-либо традиционному кругу, группе, союзу. Между ними и реальностью, из которой они черпают свои образы, нет прокладки, посредника, того школьного фильтра, который стирает индивидуальность множества художников старших поколений.

Молодые же художники динамичны и способны, как Янина, одновременно создавать совершенно разные художественные продукты: от фотокниг до авторских украшений. Болдырева, как и многие из ее поколения, принципиально делает искусство нонконформистское, не ориентированное на локальный коммерческий успех. Никто и никогда не гарантирует художнику, что его путь верен, — многие вещи осмысляются и оцениваются post factum, но Янина Болдырева не боится экспериментировать, для нее процесс явно интереснее результата. Многое из создаваемого ею далеко от того, что у нас считают «современным искусством», в котором доминируют интеллектуально выстроенные сухие конструкты или юмористические «гэги», напротив, заигрывающие с публикой.

Графика и муралы1 Болдыревой по форме вполне традиционны, но при этом ее произведения невозможно до конца «прочитать» — в них всегда остается некий иррациональный остаток, нечто не поддающееся одномерной интерпретации. Особый эмоциональный заряд, недосказанность, метафизическая утонченность — то, к чему художница стремится во всех своих произведениях.

Многослойность — одно из слов, описывающих метод Янины, ведь для нее работа с этой слоистой природой объекта — средство достижения художественного эффекта. Прежде всего художница играет с материальной многослойностью «носителя» — рисунка и фотографии, — и эта игра всегда создает дополнительное смысловое измерение. Особенно активно Янина экспериментирует в своих авторских малотиражных книгах и «зинах»2, объединяющих изображения и текст. В «Теплушке», одной из последних книг художницы, читатель, например, вынужден стать соавтором (разрезать специальным лезвием листы) для того, чтобы прочесть скрытый текст, — этот жест как бы материализует образ раны, проходящий через всю книгу. Однозначность, банальность, повторяемость идей и приемов — главные болезни современного искусства, но Болдырева явно пытается уберечься от них.

Еще один метод, которым пользуется Янина, — коллажирование. Художница стремится совместить различные планы бытия в своих фотосериях, где поверхность повседневной жизни способна обнаружить драматическую глубину и хрупкую красоту. Янина Болдырева в ряде своих фоторабот сумела заметить и донести до зрителя в концентрированной форме нечто большее, чем случайный орнамент реальности, — природа образа в этих вещах основана на том, что визуальный материал, его текстура, заключенные в рамку авторской композиции, становятся осмысленным и требующим осмысления текстом, сообщением-«месседжем» («белая» зимняя серия фоторабот, ставшая основой «зина» и выставки «На всем белом»). Этот метод, конфликтно сталкивающий смысловые «слои» реальности между собой и устанавливающий таким образом новые смыслы, напоминает своей заостренностью и парадоксальностью то, что делалось в графическом жанре арт-плаката в 1970—1990-е годы. В графическом языке плаката идея и «концепт» нашли отточенное визуальное воплощение в лаконичном, но визуально богатом графическом языке. Конечно, работы Янины, ее задокументированные визуальные «путешествия», далеки от какой-либо плакатности, но они способны быстро найти эмоциональные «болевые точки» зрителя. Художница стремится избегать чисто формального подхода в своем изобразительном языке — и фотографии, и рисунки Янины, даже кажущиеся мимолетными, случайными фрагментами, всегда — плод некой эмоциональной медитации-размышления.

В высшей степени эмоционально Янина реагирует на самые больные темы нашего времени — взаимное отчуждение людей (это сильно звучит в серии «На всем белом», в которой темы «замороженной» коммуникации, фрагментирования жизни и отчужденности — одни из главных), человеческие конфликты и пассивность.

Люди, блуждающие в снегах, поскальзывающиеся на льду, — метафора тотальной социальной отчужденности. Снежная Сибирь, своеобразный «край земли» — не только привычное пространство нашей жизни, но источник мощных образов, человеческих и природных. Снег в его различных ипостасях — материя говорящая. Это многомерный символ, это слово на множестве языков — от политического до экзистенциального.

Еще одна болезненная тема — война, разрывающая связи между людьми, война как средство расчеловечивания и всеобщего истребления (совместная работа Янины Болдыревой и Александра Исаева «Зона разрывов»).

Речь идет не только о локальных и глобальных конфликтах, разрушающих единство человеческого рода, — война может быть и образом жизни добропорядочных граждан в окружающей нас повседневности. Янина и Александр осмысляют войну как деформацию формы, как разрыв и телесную травму — зеркальное повторение травмы духа, его уничтожения.

Память, ее иррациональная творческая природа, подменяющая утраченную реальность воображением, — мотив, который художница использует в своих украшениях из дерева и старых зеркал. В этой серии банальное украшение (бижутерия) становится настоящим произведением искусства, способом размышления о человеческой жизни, утрате и обретении памяти.

В своих монументальных работах художница часто обращается к фигуративным мотивам: человек и способы его существования, «вещество» жизни — вот объект исследований Янины как монументалиста (работа «Круговорот жизни» во внутреннем дворике между «болгарским домом» и зданием Облпотребсоюза на углу ул. Орджоникидзе и Красного проспекта, композиция в Военном городке, «Денисовский человек и палеогенетика» на ул. Терешковой). Человеческое лицо и тело, увеличенные во много раз, — основа большинства муралов Янины — создают почти сюрреалистический эффект присутствия.

Можно много спорить о ценности уличного искусства, но очевидно то, что Янина Болдырева и ее коллеги по объединению «Людистен» и соратники по фестивалю «Графит Науки», проходившему в новосибирском Академгородке, попытались дать стрит-арту Новосибирска некий новый импульс, сделать его более профессиональным.

Последний проект Болдыревой (большая графическая серия «Коллективные бездействия») представлен новосибирским любителям искусства в новой галерее «ПОСТ» (Свердлова, 3) и объединяет в единый̆ пространственный̆ текст графические листы, выполненные в оригинальной̆ технике (уголь и черная акварель), ряд крупноформатных работ (белая акварель и мел на черной̆ битумной̆ бумаге) и аудиовизуальную инсталляцию.

Графика, представленная на выставке, создана Яниной Болдыревой в период карантина и самоизоляции (весна — лето 2020 г.) — во время глобальной остановки всех общественных процессов, когда общество оказалось распылено на первичные «атомы».

Разобщенность и крах привычных коммуникаций, вынужденная дистанция стали неотъемлемыми условиями жизни, новыми правилами игры. Мгновенная остановка привычных рутинных процессов выявила суть коллективного невроза, переживаемого всеми нами. Его природа — в тотальном взаимном отчуждении индивидуумов, в неспособности соединить векторы индивидуальных воль воедино.

Оптимизм и здоровье уступили место сомнению и болезни (изображение закрытого стационара для заразных больных с его непривычным визуальным ритмом коек, стоящих в отдалении друг от друга, — зримый символ новой реальности — один из самых сильных и шокирующих). Субтильные фигурки, подхваченные хаотическим броуновским движением, то оказываются на листах Янины в декорациях платоновского «Котлована», то водят хороводы вокруг разрушающегося «Хрустального дворца» (образ технократического оптимизма), то отдыхают на пустыре гигантского коллективного пикника (еще одна тема, на этот раз — «французская»).

Один из самых впечатляющих листов серии изображает массовую зарядку — образ давно ушедшего санаторного досуга исчезнувшей страны — СССР. Приметы последнего времени: лозунги, включенные, подобно свечам, смартфоны, флаги и шарики — всего лишь реквизит, образы уходящей̆ натуры 2000-х, но они подобны атрибутам минувшего… Тени коллективного бессознательного, выведенные Яниной на сцену черно-белого паноптикума, — образы былой и нынешней жизни, вечно изменчивой и в то же время постоянной в своих формах. Ее мертвящий автоматизм может преодолеть только личность, способная на осмысление и творческую трансформацию реальности.

Конечно, для того, чтобы расшифровать «иероглифы» Янины Болдыревой, нужен некоторый опыт, чуткость и культура, но искусство всегда требует усилий со стороны воспринимающего и не сводимо к повторению очевидного.

Янина Болдырева — молодой художник, и естественно то, что в процессе развития многое будет переосмыслено и отброшено, но поиск — основа подлинной свободы, без которой настоящего искусства не бывает.

 

 

1 Мурал — уникальный вид монументальной живописи, сочетающий черты традиционной фрески и современного стрит-арта, в России часто используется для обозначения крупных настенных росписей.

 

2 Зин (сокращение от английского magazine) — любительское малотиражное издание на любую тему.

 

100-летие «Сибирских огней»