Вы здесь
Заговор теней
* * *
Укрой меня за пазухой, Христос,
Мои пороховницы опустели,
И кажется, что все наперекос —
И жизнь, и цели.
Укрой меня от горя и от зла,
От жизни от зарплаты до зарплаты.
Вдохни и выдохни, на миг закрой глаза,
Забудь, где спрятал.
* * *
Байкал. Паром.
Мы кормим чаек.
И даже тот, кто у руля,
Наверняка не замечает,
Что осень ближе, чем земля.
Ольхон в туманной дымке бледной,
На нем всегда теплей в разы,
Но лето отблеском последним
Дрожит на крыльях стрекозы.
Еще не знаю, что навечно
В душе застынет этот свет:
Паром, и чайки, и, конечно,
Тот незначительный момент,
Где солнце над водой высоко
И я, владычицей морской,
Твою щетинистую щеку
Целую с теплою тоской.
* * *
Детство юркою ящеркой выскользнет прямо из рук,
В придорожной траве растворится — и не было вроде,
Только долгие-долгие сосны шагают вокруг,
Заключая тебя в именинном глухом хороводе:
Выбирай, кого любишь, дорогу себе выбирай,
Привыкай расставаться навеки с едва обретенным.
Каравай, каравай, каравай, каравай, каравай —
От повторов становится слово сухим и соленым.
* * *
Белый иней, мокрый хворост,
Злых снежинок вьется свора —
Лезет в мокрые глаза,
Лучше б летняя гроза…
Ты мне пишешь или снишься,
Словно снег, в глазах толпишься:
«Тише, Санечка, не плачь,
Я согрею, я горяч».
Я молчу, наверно, верю,
Над костром из писем грею
Рук озябших лепестки —
Жгу тетрадные листки.
В сердце холод, в небе пепел,
Мир морозен, бел и светел.
Душу за тепло отдам.
Грош цена твоим словам.
* * *
Гиацинты, тюльпаны, анютины глазки —
каждый год я высаживаю цветы
в мае.
Каждый апрель кто-то выдергивает все подчистую,
не со зла, по незнанию, хотят как лучше.
Благими намерениями…
Ничего, я снова приеду, выкопаю ямку,
залью водой, высажу
бархатцы, петуньи, все те же анютины глазки,
присыплю землей, похлопаю сверху, полью
и уеду.
Зачем эти три сотни километров между нами?
Я посадила яблоню,
я посадила лиственницу,
я посажу дуб, я посажу кедр, я посажу березу…
Уместить бы все это на двух квадратных метрах.
Георгины, гортензии, лютики, васильки —
сколько цветов у нас впереди?
А хочешь, я посажу тебе землянику,
крупнее и слаще которой не будет?
* * *
Когда мы крепко засыпали
в цветочном ситце простыней,
в пророчество беды сплетались
на стенах линии теней,
фонарный свет скользил по шторе,
но до утра качало нас
постели ситцевое море,
открыть не позволяя глаз.
А может быть, проснись я ночью,
всмотрись в тот заговор теней,
мне б стал понятен смысл пророчеств
и путь к спасению ясней.